Григорьев После Грозы Островского Кратко' title='Григорьев После Грозы Островского Кратко' />Чтобы спорить о луче света в темном царстве, необходимо было открыть Темное царство. Статья под таким названием появилась в июльском и сентябрьском номерах Современника за 1. Она была подписана обычным псевдонимом Н. Добролюбова Н. Островский подводит промежуточный итог литературной деятельности появляется его двухтомное собрание сочинений. Немудрено поэтому, что сюжеты и самые названия его пьес вертятся около семьи, жениха, невесты, богатства и бедности. Темное царство это мир бессмысленного самодурства и страданий наших младших братий, мир затаенной, тихо вздыхающей скорби, мир, где наружная покорность и тупое, сосредоточенное горе, доходящее до совершенного идиотства и плачевнейшего обезличения сочетаются с рабской хитростью, гнуснейшим обманом, бессовестнейшим вероломством. Добролюбов детально рассматривает анатомию этого мира, его отношение к образованности и любви, его нравственные убеждения вроде чем другим красть, так лучше я украду, на то воля батюшкина, чтоб не она надо мной, а я над ней куражился, сколько душе угодно и т. Мы должны сознаться выхода из темного царства мы не нашли в произведениях Островского, отвечает критик. Не оглянуться ли лучше вокруг себя и не обратить ли свои требования к самой жизни, так вяло и однообразно плетущейся вокруг нас. Идеи Добролюбова имели большой резонанс. Редкий, очень редкий в истории литературы случай абсолютного взаимопонимания писателя и критика. Вскоре каждый из них выступит с ответной репликой в диалоге. Островский с новой драмой, Добролюбов со статьей о ней, своеобразным продолжением Темного царства. В июле 1. 85. 9 г., как раз в то время, когда в Современнике начинается печатание Темного царства, Островский начинает Грозу. Органическая критика. Григорьева После Грозы Островского продолжила размышления критика об одном из самых любимых и важных для него в русской литературе писателей. Григорьев считал себя, и во многом оправданно, одним из открывателей Островского. Это ведь создано так, как будто не художник, а целый народ создавал тутСходный круг мыслей, с такой же, как у Григорьева, высокой оценкой поэтических достоинств Грозы развивается в большой статье М. Достоевского брат Ф. Достоевского. Автор, правда, не называя Григорьева по имени, ссылается на него в самом начале. М. Достоевский рассматривает предшествующее творчество Островского в свете споров западников и славянофилов и пытается найти иную, третью позицию По нашему мнению, г. Островский в своих сочинениях не славянофил и не западник, а просто художник, глубокий знаток русской жизни и русского сердца. В очевидной полемике с добролюбовским Темным царством Эта мысль, или уж если вам лучше нравится, идея о домашнем деспотизме и еще десяток других не менее гуманных идей, пожалуй, и кроются в пьесе г. Две точки зрения После Грозы Островского А. Григорьева и Луч света в темном царстве Добролюбова. Григорьев После Грозы Островского Кратко' title='Григорьев После Грозы Островского Кратко' />Островского. Частное Пионерское (2014) (1,2,3 Серия). Но уж, наверное, не ими задавался он, приступая к своей драме М. Достоевский видит центральный конфликт Грозы не в столкновении Катерины с обитателями и нравами города Калинова, а во внутренних противоречиях ее натуры и характера Гибнет одна Катерина, но она погибла бы и без деспотизма. Это жертва собственной чистоты и своих верований. Позднее в статье эта идея приобретает обобщенно философский характер У избранных натур есть свой фатум. Гроза критика, гроза островский критика, гроза критика добролюбов. Григорьев, После Грозы Островского, журнал Русский мир, 1860 г., Григорьева После Грозы Островского продолжила размышления критика об одном из самых любимых и важных для него в русской. Аполлон Григорьев. Сочинения в двух томах Том второй. Вот что скажет народ Пьеса Островского вызвала множество статей и рецензий. Островского Аполлоном Григорьевым, который увидел в Грозе прежде всего поэзию. Долгое время считалось общепринятым, что после Добролюбова уже ничего. Григорьев После Грозы Островского Кратко' title='Григорьев После Грозы Островского Кратко' />Только он не вне их они носят его в собственном сердце. Мир Островского темное царство или царство поэзии народной жизни Добролюбов. Самым лучшим способом критики мы считаем изложение самого дела так, чтобы читатель сам, на основании выставленных фактов, мог сделать свое заключение. Если в произведении есть что нибудь, то покажите нам, что в нем есть это гораздо лучше, чем пускаться в соображения о том, чего в нем нет и что бы должно было в нем находиться. Отывки из статьи Н. Добролюбова Луч света в темном царствеМы хотим сказать, что у него на первом плане является всегда общая обстановка жизни. Он не карает ни злодея, ни жертву. Вы видите, что их положение господствует над ними, и вы вините их только в том, что они не выказывают достаточно энергии для того, чтобы выйти из этого положения. И вот почему мы никак не решаемся считать ненужными и лишними те лица пьес Островского, которые не участвуют прямо в интриге. С нашей точки зрения, эти лица столько же необходимы для пьесы, как и главные они показывают нам ту обстановку, в которой совершается действие, рисуют положение, которым определяется смысл деятельности главных персонажей пьесы. Гроза есть, без сомнения, самое решительное произведение Островского взаимные отношения самодурства и безгласности доведены в ней до самых трагических последствий и при всем том большая часть читавших и видевших эту пьесу соглашается, что она производит впечатление менее тяжкое и грустное, нежели другие пьесы Островского. Это что то и есть, по нашему мнению, фон пьесы, указанный нами и обнаруживающий шаткость и близкий конец самодурства. Затем самый характер Катерины, рисующийся на этом фоне, тоже веет на нас новою жизнью, которая открывается нам в самой ее гибели. Дело в том, что характер Катерины, как он исполнен в Грозе, составляет шаг вперед не только в драматической деятельности Островского, но и во всей нашей литературе. Почувствовалась неотлагаемая потребность в людях, хотя бы и менее прекрасных, но более деятельных и энергичных. Всмотритесь хорошенько вы видите, что Катерина воспитана в понятиях, одинаковых с понятиями среды, в которой она живет и не может от них отрешиться, не имея никакого теоретического образования. Тем большую цену имеет этот протест В нем дан страшный вызов самодурной силе, он говорит ей, что уже нельзя идти дальше, нельзя далее жить с насильственными мертвящими началами. В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца, провозглашенный и под домашней пыткой и над бездной, в которую бросилась бедная женщина. Автор анализирует внутреннее состояние героев тмного царства. И Кабанова очень серьезно огорчается будущностью старых порядков, с которыми она век изжила. Она предвидит конец их, старается поддержать их значение, но уже чувствует, что нет к ним прежнего почтения и что при первой возможности их бросят. Нам отрадно видеть избавление Катерины хоть через смерть, коли нельзя иначе. Тихон, бросаясь на труп жены, вытащенный из воды, кричит в самозабвении А я то зачем остался жить на свете да мучиться Этим восклицанием заканчивается пьеса, и нам кажется, что ничего нельзя было придумать сильнее и правдивее такого окончания. Слова Тихона заставляют зрителя подумать уже не о любовной интриге, а обо всей этой жизни, где живые завидуют умершим. Григорьев После Грозы Островского Кратко' title='Григорьев После Грозы Островского Кратко' />Смысл статьи Добролюбова не просто в тщательном и глубоком анализе конфликта и героев драмы Островского. К сходному пониманию еще раньше приближались, как мы видели, и другие критики. Добролюбов же сквозь Грозу пытается увидеть и понять существенные тенденции русской жизни, статья пишется за несколько месяцев до крестьянской реформы. Луч света. В них с такой глубиной прочитан текст и с такой силой выражено время, что они, подобно самим художественным произведениям, становятся памятниками эпохи, уже неотделимыми от нее. Добролюбовская дилогия два произведения, связанные между собой об Островском одно из высших достижений русской критики XIX в. Она, действительно, задает тенденцию в истолковании Грозы, которая существует и поныне. Но рядом с добролюбовской оформилась и иная, григорьевская линия.